СМИ о нас

Группа ученых из Физического института им. П.Н. Лебедева РАН (ФИАН) и Швейцарской высшей технической школы Цюриха (ETH Zurich) под руководством профессора Паоло Кривелли (Paolo Crivelli) измерили частоту перехода между 2S и 2P подуровнями, лэмбовский сдвиг и 2S-расщепление в мюонии — экзотическом атоме, состоящем из мюона и электрона. Эта работа поможет ученым в поисках отклонений от главной физической теории — Стандартной модели, и путей к Новой физике. Результаты исследования опубликованы в Nature Communications.

«Мы показали возможность измерения перехода, который в перспективе, если увеличить статистику измерений и уменьшить ошибки, позволит наиболее точно измерить лэмбовский сдвиг в атоме мюония», — говорит старший научный сотрудник Лаборатории "Оптика сложных квантовых систем" ФИАН Артем Головизин.

Мюон — это фундаментальная частица, лептон, которая может обладать как положительным, так и отрицательным зарядом. Она похожа на электрон, обладает таким же спином 1/2, но в 207 раз тяжелее. При этом время жизни мюонов крайне мало — 2,2 • 10-6 с. Мюоны впервые были обнаружены в космическом излучении Андерсоном и Неддермайером в 1936 году.

Боровская модель устройства атомов говорит, что уровень энергии электронов в атоме задается номером его оболочки — так называемым главным квантовым числом. А электронная оболочка представляет собой симметричное распределение электронов по орбиталям вокруг ядра. При переходе с основного уровня на первый возбужденный уровень у электрона есть две возможных конфигурации того, как он будет распределен в атоме. Он может быть либо сферически распределен, либо гантелеобразно. Сферическое положение — это S-орбиталь. А гантелеобразное — это P-орбиталь. При этом на S-орбитали будет один электронный уровень 2S_1/2, а электронный уровень P-орбитали будет состоять из двух подуровней 2P_1/2 и 2P_3/2. Число ½ здесь означает полный момент электрона, который обозначается буквой J и может быть равен 1/2, 3/2 и так далее. 

Согласно теории Дирака уровни 2S_1/2 и 2P_1/2, то есть с одинаковым полным моментом электрона J=1/2, не должны отличаться по энергии. Однако в ходе экспериментов ученые обнаружили, что на самом деле 2P-уровень энергий разделен на два подуровня: 2P_1/2 и 3P_1/2. И оказалось, что когда орбиталь электрона имеет гантелеобразную форму, уровень ее энергии ниже, чем когда электрон имеет сферическую форму. Этот сдвиг энергий называется Лэмбовским сдвигом.

Когда были открыты мюоны, ученые обнаружили интересную особенность — их проще изучать, чем протон. Протон — это составная частица, состоящая из кварков. Чтобы описать его свойства нужно применять теорию квантовой электродинамики и квантовую хромодинамику — это требует сложных расчетов, которые трудно проверять в экспериментах. Для мюона — элементарной частицы, ситуация проще, в этом случае достаточно квантовой электродинамики.

Почти сразу после открытия ученые заметили аномалии в измерениях некоторых характеристик мюона. Все расчеты, которые делались в других системах с электроном, совпадали с экспериментами. То есть для электрона квантовая электродинамика работает. Но почему-то для мюона она дает заметное расхождение с результатами экспериментов. Недавние исследования G-2 в FermiLab подтвердили, что это расхождение усиливается. Это может означать, что есть какие-то неизвестные нам взаимодействия мюона с чем-то, например, с какой-то новой частицей, которая взаимодействует почему-то только с мюоном. Это одно из указаний, что Стандартная модель не полна.

Для высокой точности измерений требуется источник интенсивного пучка частиц мюония, чтобы уменьшить статистические ошибки. Такой источник есть в швейцарском в Институте Пола Шеррера. Именно там проводит исследования коллаборация Mu-Mass, в которую входят физики из Швейцарской высшей технической школы Цюриха и ФИАНа. В этом институте есть современный ускоритель, в котором протоны разгоняются до высоких скоростей и бомбардируют мишень, в результате чего рождаются мюоны.

«Уникальность нашего измерения обусловлена тем, что мы работаем на довольно интенсивном пучке мюонов, причем холодных. Этот факт позволил нам как раз улучшить, измерить частоту этого перехода за счет того, что мы получали значительно больше мюонов, чем до этого, или чем в каких-либо других лабораториях можно получить», — говорит Артем Головизин.

В своей работе ученые создавали пучок мюонов, который с помощью электромагнитных полей направлялся сквозь тонкую карбоновую фольгу толщиной 10 нанометров. Проходя через нее, некоторые мюоны захватывали электрон, образовывая таким образом мюоний. Он очень похож на атом водорода, только протон заменен на мюон. Примерно у 10% мюониев электроны оказываются на подуровне 2S_1/2. Именно такие атомы интересовали ученых.

МОСКВА, 30 января. /ТАСС/. Российские и зарубежные физики впервые получили точные данные о ключевых элементах энергетической структуры экзотических атомов, состоящих из нестабильных частиц антимюонов и электронов. Эти сведения помогут ученым приступить к масштабным поискам "новой физики" в свойствах мюонов, сообщила в понедельник пресс-служба Физического института РАН (ФИАН).

"Российские и зарубежные исследователи точно измерили частоту переходов между энергетическими подуровнями, а также лэмбовский сдвиг и расщепление одного из энергических уровней в мюонии - экзотическом атоме, состоящем из мюона и электрона. Эта работа поможет ученым в поисках отклонений от главной теории физики частиц, Стандартной модели", - говорится в сообщении.

За последние два десятилетия физики обнаружили множество намеков на существование "новой физики" за пределами Стандартной модели в поведении ряда элементарных частиц. Одной из самых первых и известных аномалий такого рода стал необычный характер "намагниченности" мюона, тяжелого собрата электрона. Предположительно, эти частицы взаимодействуют с магнитными полями не так, как на это указывают Стандартная модель и теоретические расчеты, построенные на базе замеров магнитных характеристик электронов.

Первые намеки на подобные расхождения были открыты свыше двух десятилетий назад, когда опыты на ускорителе AGS, установленном в американской Брукхевенской национальной лаборатории, указали на то, что мюоны вращаются в магнитном поле быстрее, чем это предсказывает теория. Последующие 20 лет физики потратили на перепроверку результатов этих замеров на других ускорительных установках.

Поиски "новой физики"

Недавно, как отмечает группа российских и зарубежных физиков под руководством Паоло Кривелли, профессора Федерального технологического института в Цюрихе (Швейцария), исследователи получили на установке Muon g-2 новые подтверждения того, что эти аномалии существуют, однако пока нельзя однозначно сказать, что они порождаются некими формами "новой физики". Для этого ученым необходимо точно измерить массу мюона, а также изучить характер его взаимодействий с электронами.

Профессор Кривелли и его коллеги сделали большой шаг к получению подобных сведений в рамках опытов, которые они проводили при помощи мощного источника мюонов и антимюонов SMuS, установленного в швейцарском Институте Пола Шеррера в Виллигене. Используя эту установку, ученые получили большое число экзотических "атомов", состоящих из положительно заряженных антимюонов и отрицательно заряженных электронов.

Используя эти короткоживущие искусственные "атомы", исследователи измерили то, как меняются энергетические свойства электрона при его переходе между энергетическими подуровнями 2S и 2P, а также измерили так называемый лэмбовский сдвиг и то, как расщепляется 2S-уровень в данных экзотических структурах. Все эти сведения, как объясняют физики, отражают то, как устроены мюоны и антимюоны и какой массой они обладают.

Полученные исследователями данные повысили точность замеров этих свойств мюонов и антимюонов, однако пока, как отметил старший научный сотрудник ФИАН Артем Головизин, их не хватает для полноценных поисков "новой физики" в аномальных свойствах этих тяжелых частиц. Дальнейшие опыты с антимюонными "атомами", как надеются ученые, позволят им получить эти данные уже в ближайшее время.

https://nauka.tass.ru/nauka/16916617

МОСКВА, 25 января. /ТАСС/. Российская компания, которая займется разработкой криогенной машины для астрофизической космической лаборатории "Спектр-М", будет названа в марте 2023 года. Об этом сообщила ТАСС заместитель директора Физического института им. П. Н. Лебедева Российской академии наук (ФИАН) Лариса Лихачева.

"В настоящее время продолжаются переговоры с двумя российскими компаниями, до какой температуры они смогут сделать криомашину. И в зависимости от этого или будем с ними сотрудничать или не будем. Думаю, что окончательно компания определится в марте", - сказала Лихачева. Ранее в ФИАН заявляли, что криогенная машина должна быть способна охлаждать зеркало аппарата до 60-70 градусов Кельвина.

Обсерваторию "Спектр-М" (проект "Миллиметрон") планируется запустить в начале 2030-х годов. "Сроки запуска пока никто не сдвигает, так и стоит 2030 год, потому что еще присутствует некая неопределенность. Мы ищем и анализируем варианты, выхода из сложившейся ситуации, чтобы не сдвигать сроки запуска. Это во многом как раз упирается в криогенную машину", - отметила Лихачева.

По ее словам, отечественный разработчик криомашины с большой долей вероятности будет использовать российские и китайские комплектующие. "Пока компании не разработали эскизный проект и конструкторскую документацию и, соответственно, не могут определить какие комплектующие будут необходимы для криомашины. Но на данный момент мы ориентируемся на Россию и на Китай", - подчеркнула зам. директора ФИАН.

Французский концерн Air Liquide, который проводил научно-исследовательскую работу по подготовке возможности создания криогенной машины для космического использования в соответствии с требованиями ФИАН, в сентябре 2022 года объявил об уходе из России. Еще на этапе научно-исследовательской работы французский концерн столкнулся с проблемами с поставкой комплектующих для своего варианта криомашины.

"Спектр-М"

Обсерватория "Спектр-М" предназначена для исследования объектов дальнего космоса в миллиметровом, субмиллиметровом и дальнем инфракрасном диапазонах спектра. С ее помощью ученые рассчитывают получить данные о глобальной структуре Вселенной, строении и эволюции галактик, их ядер, звезд, планетных систем, объектах со сверхсильными гравитационными и электромагнитными полями, а также об органических соединениях в космосе.

"Спектр-М" планируется запустить на расстояние 1,5 млн км, в район точки Лагранжа L2 системы Солнце - Земля, в которой уравновешиваются силы притяжения Солнца и Земли. Головная организация по созданию космического комплекса - НПО им. С. А. Лавочкина.

https://nauka.tass.ru/nauka/16877081

Этот эффект — загадочное голубое свечение под слоем воды, в которую погружен радиоактивный предмет — был обнаружен советским физиком Павлом Черенковым. А случилось это в 1934 году, когда Сергей Вавилов организовал новый физический институт и вместе с ним переехал из Ленинграда в Москву.

Сияние Черенкова. / Александр Емельяненков

Теперь это широко известный ФИАН имени П.Л. Лебедева, давший стране и миру семь Нобелевских лауреатов. Уже в 1937 году советские физики Игорь Тамм и Илья Франк объяснили теоретически суть того, что обнаружил их коллега Павел Черенков. А двадцать лет спустя, 1958-м, все трое были отмечены Нобелевской премии по физике — за открытие и истолкование эффекта Черенкова.

Сергей Вавилов такой награды получить не мог, зато стал президентом Академии наук СССР и возглавлял ее с 1945-го до дня своей смерти 25 января 1951-го. А загадочное голубое свечение, открытое в только что созданном им Физическом институте, теперь называют излучением Вавилова-Черенкова.

Увидеть его воочию и получить объяснение, что называется, тут и сейчас довелось во время командировки в Димитровград и первого знакомства с НИИ атомных реакторов. Пояснения мне давал руководитель реакторного исследовательского комплекса Алексей Ижутов прямо у открытого технологического люка над работающим реактором РБТ-6.

Внутри установки мощностью 6 мегаватт, под светящимся слоем прозрачной воды, шла цепная ядерная реакция: урановые мишени облучались потоком нейтронов для получения изотопов…

Сейчас на территории Государственного научного центра НИИАР, который был создан по инициативе академика Курчатова в 1956 году, шесть действующих исследовательских реакторов: МИР, СМ, БОР-60, ВК-50, РБТ-6 и РБТ-10/2. И это без преувеличения крупнейший в Европе научно-технологический комплекс.

Чтобы он и впредь сохранял лидирующие позиции там же, в Димитровграде, развернуто строительство Многоцелевого исследовательского реактора на быстрых нейтронах — МБИР. Его уже сейчас называют самым мощным из действующих, сооружаемых и проектируемых исследовательских реакторов в мире.

Подробно об этом проекте — в номере «Российской газеты» от 25 января в разделе «Наука». А здесь и сейчас есть возможность заглянуть в реактор будущего и увидеть «сияние Черенкова».

Почему МБИР называют быстрым реактором? Как он устроен и какие исследования позволяет проводить? Почему такую установку строят именно в России? Ответ на вопросы «как?» и «почему?» — в следующем видео.

https://trmzk.ru/20230124-siyanie-cherenkova-kak-iz-proshlogo-zaglyanut-v-reaktor-budushhego.dzen

Этот эффект - загадочное голубое свечение под слоем воды, в которую погружен радиоактивный предмет - был обнаружен советским физиком Павлом Черенковым. А случилось это в 1934 году, когда Сергей Вавилов организовал новый физический институт и вместе с ним переехал из Ленинграда в Москву.

Сияние Черенкова. / Александр Емельяненков

Теперь это широко известный ФИАН имени П.Л. Лебедева, давший стране и миру семь Нобелевских лауреатов. Уже в 1937 году советские физики Игорь Тамм и Илья Франк объяснили теоретически суть того, что обнаружил их коллега Павел Черенков. А двадцать лет спустя, 1958-м, все трое были отмечены Нобелевской премии по физике - за открытие и истолкование эффекта Черенкова.

Сергей Вавилов такой награды получить не мог, зато стал президентом Академии наук СССР и возглавлял ее с 1945-го до дня своей смерти 25 января 1951-го. А загадочное голубое свечение, открытое в только что созданном им Физическом институте, теперь называют излучением Вавилова-Черенкова.

Увидеть его воочию и получить объяснение, что называется, тут и сейчас довелось во время командировки в Димитровград и первого знакомства с НИИ атомных реакторов. Пояснения мне давал руководитель реакторного исследовательского комплекса Алексей Ижутов прямо у открытого технологического люка над работающим реактором РБТ-6.

Внутри установки мощностью 6 мегаватт, под светящимся слоем прозрачной воды, шла цепная ядерная реакция: урановые мишени облучались потоком нейтронов для получения изотопов…

В Доме Российского исторического общества 20 января открылась выставка «Николай Басов. Луч света». Она приурочена к 100-летию со дня рождения академика Басова — лауреата Нобелевской премии и автора мазерной-лазерной идеи, одного из создателей лазера. В круглом столе к открытию выставки приняли участие президент РАН Геннадий Красников, директор СВР и и по совместительству председатель РИО Сергей Нарышкин, директор ФИАН Николай Колачевский, зампред комитета Госдумы по науке и высшему образованию Владимир Кононов, специальный представитель по международному культурному сотрудничеству Михаил Швыдкой и другие деятели российской науки и образования. Роль ученого, связь науки и искусства, анонс мемориальной доски Николаю Басову и прочее, о чем говорили на круглом столе, — в нашем репортаже.

Николай Геннадьевич Басов — физик, лауреат Нобелевской премии. Он родился в деревне Усмань в нынешней Липецкой области. Юность Басова пришлась на Великую отечественную: будущий ученый пошел в армию, прошел подготовку на врача-ассистента в Самаре и в 1943 году он ушел на фронт. После войны Николай Басов поступил в МИФИ. Уже на третьем курсе — в 1948 году — он стал лаборантом в ФИАН под руководством М. А. Леонтовича и А. М. Прохорова. В 1953 году Басов защитил кандидатскую, а в 1956 — докторскую диссертацию.

Работы Басова посвящены квантовой электронике. Принцип усиления и генерации электромагнитного излучения квантовыми системами он вместе со своим научным руководителем Александром Прохоровым он установил в 1952 году. А в докторской диссертации уже Басов уже начал прорабатывать идею квантового генератора, которая легла в основу мазеров и лазеров. Эти работы и исследования американского физика Чарльза Таунса легли в основу нового направления в физике — квантовой электроники. Басов, Прохоров и Таунс в 1964 году получили Нобелевскую премию по физике.

Разница между мазером и лазером в том, какое излучение используется в генераторе — микроволновое или оптическое. Это аббревиатуры с английского: МASER, «Microwave amplification by stimulated emission of radiation’» переводится как усиление микроволн посредством вынужденного излучения, а LASER, «Light amplification by stimulated emission of radiation», — усиление света посредством вынужденного излучения. Уже к середине 1950-х в Лаборатории квантовой радиофизики ФИАН, которую возглавлял Басов, строили мазеры. После, на основе прошлых исследований, — и лазеры, которые сейчас применяются от медицины до термоядерного синтеза. А летчик-космонавт и член-корреспондент РАН Юрий Батурин, также участвовавший в круглом столе, отметил еще одно применение: «На сегодняшней выставке есть почти все, но нет космоса. При каждом выведении чего-либо на орбиту сжигается очень много горючего. Но, когда появились лазеры, появилась идея выведения чего-либо в космос с помощью лазера».

Мазер Басова

«История физики — один из приоритетов Российского исторического общества», — отметили его представители. Экспозицию организовал Политехническиймузей совместно МИФИ и ФИАН, РИО и Росархивом в рамках Десятилетия науки и технологий. Президент РАН академик Красников отметил: многие ученые не удостоены Нобелевской премии, но это не уменьшает значимость их достижений. Задача РИО — сохранять их память.

У РАН в 2024 году тоже юбилей — 300 лет с указа Петра I об основании Академии. Сейчас, как отметил Красников, необходимо воспитывать преемников. Фигура Басова — яркий пример: ученики его школы стали тогда выдающимися учеными, которые «отвечали на вызовы XX века»: «Басов со своим учителем Прохоровым заложил целый пласт развития науки и техники».

Юрий Батурин рассказал и о роли Басова как научного руководителя: «Басов придумал и реализовал в МИФИ высшую школу физиков, занятия в которой начинались в феврале, то есть с весеннего семестра. А до этого происходил отбор по всей стране среди самых талантливых студентов». Басов понимал, что очень много по стране талантливых людей, которые не доехали до Москвы, не смогли поступить — и он дал им возможность.

Член-корреспондент РАН Николай Колачевский, директор Физического института им. Лебедева (ФИАН), также отметил: «Юность Басова должна быть примером для современной молодежи». Родившись в небольшом городке, он сделал огромный вклад в науку. Колачевский рассказал: для Басова был важен и пережитый опыт войны. На фронте он как-то вырезал аппендицит — буквально «по книжкам» в полевых условиях. Уже будучи лауреатом «Нобелевки» Басов говорил, что гордится той операцией не меньше, чем премией. Поздний студент, Басов уже в 30 лет сформулировал идею мазера-лазера, а в 35 защитилдокторскую диссертацию.

ФИАН совместно с МИФИ провел в 2022 году выездные мероприятия в Воронеже памяти Басова. Ежегодно проходят Басовские чтения. Колачевский отметил и «издательские проекты»: книга к 100-летию — «по сути сборник его трудов». Также был снят фильм ФИАН к 100-летию Басова: «Очень трогательный. В нем важная фигура его вдовы, Ксении Тихоновны», — она же и передала многие материалы из личного архива в том числе для выставки. Колачевский проанонсировал и мемориальную доску памяти Басова, которая должна открыться в ФИАН в 2023 году.

Михаил Швыдкой, специальный представитель по международному культурному сотрудничеству, отметил: «Выдающиеся достижения науки в 1960-е сопряжены с достижениями в искусстве», — а «невероятное» общественное внимание к науке, триггер и толчок к тому, что в институты приходили молодые ученые, — могло создаваться даже поэтами. Швыдкой прочитал: «У Слуцкого вот: “Что-то физики в почете. // Что-то лирики в загоне. // Дело не в сухом расчете, // Дело в мировом законе”», — и подобные выставки обращены не столько в прошлое, сколько «дают импульс для будущего, для молодых». Одновременно Швыдкой отметил: судьба Басова примечательна для подобных мероприятий. По сути, это — «судьба социального лифта», когда этим лифтом становится наука.

Владимир Шевченко, ректор МИФИ, подчеркнул: сам Басов вспоминал, что очень большую роль в его становлении как ученого сыграла его тетя, которая была школьным учителем физики. «Нобелевские премии начинают создаваться еще в школе», — поэтому, как отметил Шевченко, важно поддерживать школьных учителей-преподавателей физики.

«Басов же как ученый повлиял на экономику», — многие достижения, подчеркнул Шевченко, которые только сейчас начинают подтверждаться экспериментально, начались с Басова. Выпускники МИФИ и члены научной школы Басова «вносят свой вклад»: развитие технологий приводит к новым открытиям, которые раньше технически были невозможны. Юрий Батурин позже рассказал, что Басов не делил физиков стереотипно на теоретиков и экспериментаторов. «У него было свое деление» на две группы: одни физики работают над новыми идеями и ставят по ним эксперименты, а вторая группа — и физиков, и теоретиков — работает над приборами и техникой для первых.

Ректор МФТИ Дмитрий Ливанов отметил два момента, которые привели ко взлету науки в 1960-е годы: высокий уровень школьного физического образования — «сеть физмат классов» — и популяризация научных знаний среди тех, кто профессионально не связан с наукой. «Ученые отдавали этому время», — Ливанов отметил, что Николай Басов был членом редколлегии журнала «Квант» и редактором журнала «Природа». Поддержка науки, по словам Ливанова, должна сопровождаться и развитием профильного школьного образования, и расширением системы популяризации научных знаний.

Замглавы Росархива Андрей Юрасов подчеркнул, что 100-летие Басова стало хорошим поводом для разговора о науке и истории о науке. «Никакая история не может быть без архива», — Юрасов рассказал о серии публикаций Росархива, посвященных космической отрасли. Также он поведал и о публикациях об отношениях АН СССР И ЦК компартии, о проблеме взаимоотношений науки и власти. А к юбилею Басова Росархив совместно с коллегами подготовил интернет-проект, который представляет Басова как и научного, и общественного, и партийного деятеля. В рамках проекта представлены документы вплоть до школьных аттестатов будущего лауреата Нобелевской премии.

Автор: Александра Абанькова

https://indicator.ru/physics/sudba-nikolaya-gennadevicha-basova-unikalna.htm

Открытие выставки «Николай Басов. Луч света» состоялось сегодня, 20 января, в Доме Российского исторического общества (РИО). Ученый является одним из основоположников квантовой электроники.

Фото из архива НИЯУ МИФИ

Выставка приурочена к 100-летнему юбилею знаменитого ученого и лауреата Нобелевской премии по физике. В торжественном открытии экспозиции приняли участие председатель Российского исторического общества, директор  Службы внешней разведки Сергей Нарышкин и глава Минобрнауки Валерий Фальков. Как отметил Нарышкин, «даже спустя десятилетия уникальные открытия Николая Басова делают мир все лучше и лучше в таких сферах, как медицина, космические и информационные технологии».

Валерий Фальков напомнил, что в России учреждены стипендии имени Басова, которые будут вручены в этом году пяти лучшим аспирантам. Глава Минобрнауки подчеркнул, что выставки, посвященные жизни выдающихся ученых, привносят значимый вклад в популяризацию науки.

Фото: пресс-служба Минобрнауки РФ

На выставке «Николай Басов. Луч света» представлены уникальные документы, фотографии и личные вещи знаменитого физика. Экспозиция выстроена так, что посетитель может проследить жизненный путь ученого: от маленького городка под Липецком до лабораторий физических институтов и ученых советов.

Николай Басов родился в небольшом городке Усмань Липецкой области. Вскоре его семья переехала в Воронеж, где отец, профессор, преподавал в Воронежском лесном институте. Николай Басов стал одним из тех выпускников, которые сразу после школы отправились на фронт. Его направили в Куйбышевскую медицинскую академию. В 1943-м он получил квалификацию фельдшера и попал на Первый Украинский фронт.

Уже после победы Николай Басов окончил Национальный исследовательский ядерный университет «МИФИ». В родном вузе он организовал и возглавил кафедру квантовой электроники, которая потом была переименована в кафедру лазерной физики.

Фото из архива НИЯУ МИФИ

Многие годы научная деятельность Басова была связана с Физическим институтом имени П. Н. Лебедева Российской академии наук (ФИАН). В середине 50-х годов он руководил лабораторией квантовой радиофизики ФИАНа. Именно там строили мазеры — квантовые генераторы микроволнового излучения, а затем и лазеры — генераторы оптического излучения.

Николай Басов является одним из основоположников квантовой электроники. В 1964 году был удостоен Нобелевской премии по физике, а в 1986-м получил премию Калинги, учрежденную ЮНЕСКО, за достижения в популяризации науки.

https://ug.ru/osnovopolozhnik-kvantovoj-elektroniki-v-moskve-otkrylas-vystavka-k-100-letiyu-fizika-nikolaya-basova/

В Доме Российского исторического общества 20 января открылась выставка «Николай Басов. Луч света». Она приурочена к 100-летию со дня рождения академика Басова — лауреата Нобелевской премии и автора мазерной-лазерной идеи, одного из создателей лазера. В круглом столе к открытию выставки приняли участие президент РАН Геннадий Красников, директор СВР и по совместительству председатель РИО Сергей Нарышкин, директор ФИАН Николай Колачевский, зампред комитета Госдумы по науке и высшему образованию Владимир Кононов, специальный представитель по международному культурному сотрудничеству Михаил Швыдкой и другие деятели российской науки и образования. Роль ученого, связь науки и искусства, анонс мемориальной доски Николаю Басову и прочее, о чем говорили на круглом столе, — в репортаже InScience.News.

Николай Геннадьевич Басов — физик, лауреат Нобелевской премии. Он родился в деревне Усмань в нынешней Липецкой области. Юность Басова пришлась на Великую отечественную: будущий ученый пошел в армию, прошел подготовку на врача-ассистента в Самаре и в 1943 году ушел на фронт. После войны Николай Басов поступил в МИФИ. Уже на третьем курсе — в 1948 году — он стал лаборантом в ФИАН под руководством М. А. Леонтовича и А. М. Прохорова. В 1953 году Басов защитил кандидатскую, а в 1956-м — докторскую диссертацию.

Работы Басова посвящены квантовой электронике. Принцип усиления и генерации электромагнитного излучения квантовыми системами он вместе со своим научным руководителем Александром Прохоровым установил в 1952 году. А в докторской диссертации Басов уже начал прорабатывать идею квантового генератора, которая легла в основу мазеров и лазеров. Эти работы и исследования американского физика Чарльза Таунса легли в основу нового направления в физике — квантовой электроники. Басов, Прохоров и Таунс в 1964 году получили Нобелевскую премию по физике.

Разница между мазером и лазером в том, какое излучение используется в генераторе — микроволновое или оптическое. Это аббревиатуры с английского: МASER, Microwave amplification by stimulated emission of radiation, переводится как усиление микроволн посредством вынужденного излучения, а LASER, Light amplification by stimulated emission of radiation, — усиление света посредством вынужденного излучения. Уже к середине 1950-х в Лаборатории квантовой радиофизики ФИАН, которую возглавлял Басов, строили мазеры. После, на основе прошлых исследований, — и лазеры, которые сейчас применяются от медицины до термоядерного синтеза. А летчик-космонавт и член-корреспондент РАН Юрий Батурин, также участвовавший в круглом столе, отметил еще одно применение: «На сегодняшней выставке есть почти все, но нет космоса. При каждом выведении чего-либо на орбиту сжигается очень много горючего. Но когда появились лазеры, появилась идея выведения чего-либо в космос с помощью лазера».

Мазер

«История физики — один из приоритетов Российского исторического общества», — отметили его представители. Экспозицию организовал Политехнический музей совместно МИФИ и ФИАН, РИО и Росархивом в рамках Десятилетия науки и технологий. Президент РАН академик Красников отметил: многие ученые не удостоены Нобелевской премии, но это не уменьшает значимость их достижений. Задача РИО — сохранять память о них.

У РАН в 2024 году тоже юбилей — 300 лет с указа Петра I об основании Академии. Сейчас, как отметил Красников, необходимо воспитывать преемников. Фигура Басова — яркий пример: ученики его школы стали тогда выдающимися учеными, которые «отвечали на вызовы XX века»: «Басов со своим учителем Прохоровым заложил целый пласт развития науки и техники».

Юрий Батурин рассказал и о роли Басова как научного руководителя: «Басов придумал и реализовал в МИФИ высшую школу физиков, занятия в которой начинались в феврале, то есть с весеннего семестра. А до этого происходил отбор по всей стране среди самых талантливых студентов». Басов понимал, что очень много по стране талантливых людей, которые не доехали до Москвы, не смогли поступить, — и он дал им возможность.

Член-корреспондент РАН Николай Колачевский, директор Физического института им. Лебедева (ФИАН), также считает: «Юность Басова должна быть примером для современной молодежи». Родившись в небольшом городке, он сделал огромный вклад в науку. Колачевский рассказал: для Басова был важен и пережитый опыт войны. На фронте он как-то вырезал аппендицит — буквально «по книжкам» в полевых условиях. Уже будучи лауреатом Нобелевки, Басов говорил, что гордится той операцией не меньше, чем премией. Поздний студент, Басов уже в 30 лет сформулировал идею мазера-лазера, а в 35 защитил докторскую диссертацию.

ФИАН совместно с МИФИ провел в 2022 году выездные мероприятия в Воронеже памяти Басова. Ежегодно проходят Басовские чтения. Колачевский отметил и издательские проекты: книга к 100-летию — «по сути, сборник его трудов». Также был снят фильм ФИАН к 100-летию Басова: «Очень трогательный. В нем важная фигура его вдовы, Ксении Тихоновны», — она же и передала многие материалы, из личного архива в том числе, для выставки. Колачевский проанонсировал и мемориальную доску памяти Басова, которая должна открыться в ФИАН в 2023 году.

Михаил Швыдкой, специальный представитель по международному культурному сотрудничеству, отметил: «Выдающиеся достижения науки в 1960-е сопряжены с достижениями в искусстве», — а «невероятное» общественное внимание к науке, триггер и толчок к тому, что в институты приходили молодые ученые, — могло создаваться даже поэтами. Швыдкой прочитал: «У Слуцкого вот: "Что-то физики в почете. // Что-то лирики в загоне. // Дело не в сухом расчете, // Дело в мировом законе"», — и подобные выставки обращены не столько в прошлое, сколько «дают импульс для будущего, для молодых». Одновременно Швыдкой отметил: судьба Басова примечательна для подобных мероприятий. По сути, это «судьба социального лифта», когда таким лифтом становится наука.

Владимир Шевченко, ректор МИФИ, подчеркнул: сам Басов вспоминал, что очень большую роль в его становлении как ученого сыграла его тетя, которая была школьным учителем физики. «Нобелевские премии начинают создаваться еще в школе», — поэтому, как отметил Шевченко, важно поддерживать школьных учителей — преподавателей физики.

«Басов же как ученый повлиял на экономику», — многие достижения, подчеркнул Шевченко, которые только сейчас начинают подтверждаться экспериментально, начались с Басова. Выпускники МИФИ и члены научной школы Басова «вносят свой вклад»: развитие технологий приводит к новым открытиям, которые раньше технически были невозможны. Юрий Батурин позже рассказал, что Басов не делил физиков стереотипно на теоретиков и экспериментаторов. «У него было свое деление» на две группы: одни физики работают над новыми идеями и ставят по ним эксперименты, а вторая группа — и физиков, и теоретиков — работает над приборами и техникой для первых.

Ректор МФТИ Дмитрий Ливанов отметил два момента, которые привели ко взлету науки в 1960-е годы: высокий уровень школьного физического образования — «сеть физмат классов» — и популяризация научных знаний среди тех, кто профессионально не связан с наукой. «Ученые отдавали этому время», — Ливанов отметил, что Николай Басов был членом редколлегии журнала «Квант» и редактором журнала «Природа». Поддержка науки, по словам Ливанова, должна сопровождаться и развитием профильного школьного образования, и расширением системы популяризации научных знаний.

Замглавы Росархива Андрей Юрасов подчеркнул, что 100-летие Басова стало хорошим поводом для разговора о науке и истории о науке. «Никакая история не может быть без архива», — Юрасов рассказал о серии публикаций Росархива, посвященных космической отрасли. Также он поведал и о публикациях об отношениях АН СССР И ЦК компартии, о проблеме взаимоотношений науки и власти. А к юбилею Басова Росархив совместно с коллегами подготовил интернет-проект, который представляет Басова как и научного, и общественного, и партийного деятеля. В рамках проекта представлены документы вплоть до школьных аттестатов будущего лауреата Нобелевской премии.

Автор: Александра Абанькова

https://inscience.news/ru/article/russian-science/11455

Россия занимает первое место в мире по запасам и производству алмазов. Ежегодно на месторождениях в Якутии и Архангельской области добывают в среднем 40 млн карат алмазов. Большая часть минералов используется для технических нужд, и только 20 % драгоценных камней становятся украшениями. Перед тем, как попасть к покупателям, алмазы проходят длинный путь. Для того, чтобы в любой момент подтвердить происхождение редких и дорогих минералов, производители выполняют трейсинг — регистрацию всех этапов, которые алмаз проходит от месторождения до ювелирного магазина. Однако, существующие технологии отслеживания имеют ряд недостатков. Совершенствовать трейсинг помогает фундаментальная наука. Группа ученых Физического института РАН имени П. Н. Лебедева под руководством Сергея Кудряшова предложила принципиально новый способ маркировки алмазов, который позволяет идентифицировать драгоценные камни с вероятностью 100 %. Эта работа ведется в рамках масштабных исследований в области фотоники алмазов, поддержанных грантом РНФ.

Источник: Издательство Origami Books

— Сергей Иванович, для чего нужно отслеживать алмазы?

— Для того, чтобы специалисты или покупатели могли убедиться — перед ними настоящий алмаз легального происхождения, а не синтетический или «конфликтный» камень. Полвека назад люди научилось выращивать в лабораториях искусственные алмазы. Технологии совершенствуются, и современные синтетические кристаллы почти идентичны природным по своим физическим и химическим свойствам, обладают высокой степенью чистоты, как и наиболее редкие и дорогие природные алмазы. Более того, производители имитируют спектральные характеристики, характерные для настоящих алмазов. Сегодня на  вторичном рынке много таких искусственных алмазов продается под видом природных.

Еще одна проблема отрасли — алмазы, которые добывают в Африке, в зоне военных конфликтов. Нередко разработка таких месторождений ведется с использованием рабского и детского труда, а прибыль от продажи драгоценных камней получают преступные сообщества. Чтобы этими «конфликтными» и «кровавыми» алмазами было неповадно торговать, в начале 2000-х годов появились международные органы — Кимберлийский процесс и Всемирный алмазный совет. Трейсинг — это незаменимый инструмент, который позволяет участникам рынка определять происхождение алмазов, исключая из продажи контрафакт.

— Для того, чтобы кристалл отследить, его нужно каким-то образом маркировать, верно?

— Совершенно верно. Причем следует сделать так, чтобы метка не испортила алмаз, была невидима и оставалась в камне даже после переогранки. Распространенные способы маркировки не позволяют этого делать. Например, уникальный номер сертификата наносят на рундист — «поясок» по периметру камня, за который бриллиант крепится в оправу. Но мошенники такую гравировку могут легко подделать.

Мы пошли дальше и попробовали разместить метку внутри алмаза. Произошло это лет десять назад, когда в лаборатории появилось современное оборудование. С помощью лазера ультракоротких импульсов мы нарисовали в толще камня треки из графита. Эти метки были невидимы невооруженным глазом и отвечали Кимберлийскому стандарту, то есть не просматривались через лупу с десятикратным увеличением. Но все же мы понимали, что черные графитовые метки необратимо снижают качество камня, а значит, падает и цена такого кристалла. Мы продолжили поиски.

Исследования вышли на новый уровень после предложения Алексея Левченко, занимающегося NV-центрами* в алмазе. Он обратил наше внимание на эти особые дефекты кристалла — оптические центры, включающие в себя атомы азота. Нам удалось подобрать такие условия, чтобы при воздействии ультракоротких импульсов не происходила перестройка алмазной решетки в графитовую. Вместе с тем, в момент взаимодействия фемтосекундного излучения с кристаллической решеткой отдельные атомы азота становились подвижными и изменяли структуру исходных оптических центров, что позволяло сформировать в камне полностью прозрачное люминесцентное микроизображение из модифицированных лазером оптических центров.

* NV-центр — точечный дефект алмаза, представляющий собой атом азота и вакансию в соседнем узле кристаллической решётки. Дефекты встречаются в природных и синтетических кристаллах из-за большого количества азота в окружающей среде.

— В чем преимущества технологии? Заинтересовала ли она промышленные предприятия?

— В рамках технологии, разработанной нашим технологическим партнером — компанией «Микролазер», в алмазе можно записать QR-код или штрихкод и привязать к нему информацию о камне — где произведен, фото, характеристики и так далее. Эти данные доступны через сеть в облачном хранилище. 

Важно, что наномаркировка не влияет на качество алмаза. Нашу фотолюминесцентную микромасштабную метку не видят геммологи, ее можно считать только особым сканером, используя лазерное излучение определенной длины волны. Еще одно преимущество заключается в том, что рисунок распределяется по всему объему алмаза. Благодаря этому бриллианты, получившиеся после распила и огранки алмаза, сохраняют уникальный код.

Когда стала очевидна перспективность технологии, интерес к ней стали проявлять алмазодобытчики. С лабораторией и компанией «Микролазер» начала сотрудничать компания «АЛРОСА», которая предоставила для экспериментов минералы со своих месторождений. С этого стартовала инженерная линия проекта: были разработаны устройства для записи и считывания меток, а также усовершенствованы технологические решения. Сейчас процесс нанесения метки занимает несколько минут, а сканирование происходит за секунды. На старте эти показатели были существенно хуже.

Лазерная маркировка получила российский патент, сейчас технологию патентуют в США, Китае, Гонконге, Макао, Тайване, Великобритании, Израиле, Бельгии и Индии. Разработка успешно завершилась, но научные исследования, ориентированные на более глубокие задачи в рамках мегапроекта, поддержанного грантом Российского научного фонда, продолжаются.

— Какие? Расскажите о них подробнее, пожалуйста.

— Прежде всего — это создание лаборатории мирового уровня в интересах развития научно-технического комплекса России. Важнейшие направления исследований, актуальные задачи и инструментальные методы, способные их решать, вырисовываются уже сейчас. Но, возможно, со временем появится нечто большее — новая научная школа, которая предложит новое видение перспектив фотоники алмазов с учетом широких возможностей современного лазерного, спектрально-оптического, электронно-микроскопического оборудования, позволяющего проникнуть в структуру алмаза и направленно ее изменить.

Задач множество — как научных, так и прикладных. Наша группа занимается детальной характеризацией структуры алмазов на микроуровне, разрабатывает принципы модификации — например, изменения окраски — природных и синтетических кристаллов при помощи фемтосекундных лазеров. Еще одно важное направление — создание иммерсионных составов с показателем преломления, близким к показателю преломления алмаза. Их использование позволит «заглянуть» внутрь необработанного драгоценного камня и увидеть оптические неоднородности, вкрапления, трещины. Сейчас сделать это в полевых условиях затруднительно без создания полированных участков (окон). В свою очередь, такая задача требует специального оборудования с учетом максимальной твердости алмаза. В скором будущем иммерсионные составы станут незаменимым инструментом для добывающих компаний, для огранщиков и геммологов, в том числе для идентификации алмазов в ходе трейсинга.

В целом можно сказать, что ученые только-только знакомятся с микромиром кристаллов алмаза и узнают, какие они бывают разные. Мир природных алмазов значительно более разнообразен, чем синтетических: реализация множества механизмов роста и внутренней структуры, комбинация примесных компонентов обуславливают многообразие форм и окрасок. Исследование природных алмазов мы проводим совместно с геологическим факультетом МГУ им. М. В. Ломоносова и алмазодобывающей компанией «Алроса».

Мы исследуем базовую физику взаимодействия фемтосекундных лазерных импульсов с алмазом — особенности нелинейного распространения в кристаллах и фотовозбуждения, локального микромасштабного взаимодействия фотовозбужденных электронов с кристаллической решеткой в план генерации пар дефектов Френкеля «междоузлие-вакансия», анизотропных механических напряжений в несколько десятков гигапаскалей и сильного локального нагревания в несколько тысяч градусов.

Каждый из указанных процессов может изменить структуру оптических центров алмаза и разобраться, какой из них наиболее важен для модификации, непросто — это одна из основных задач наших исследований. Но, с другой стороны, благодаря этому мы располагаем  большими возможностями для управления свойствами алмаза и получения принципиально разных результатов в их изменении, в том числе с помощью управления спектром, длительностью и энергетикой лазерного излучения.

На этом солидном основании базируются наши перспективные планы, связанные со следующими этапами проекта — более глубокое знакомство с физикой и материаловедением алмазов, а также инновационное управление свойствами кристаллов. Речь в том числе идет о том, чтобы корректировать дефекты алмазов. Кроме того, мы планируем научиться создавать на этой оптической платформе передовые микро- и нано-оптические устройства.

—  Неудивительно, что ученым интересны натуральные камни, ведь каждый из них уникален в своем роде. А почему физики занимаются искусственными алмазами? Ведь они выращены в лабораториях и наверняка похожи друг на друга как близнецы. 

— Нет, технологии производства камней еще не настолько совершенны, чтобы получать кристаллы с одинаковыми заданными свойствами. Так что в этой области остается много вопросов. Например, искусственные алмазы, как и природные, часто содержат дефекты, о которых речь шла выше: в кристаллическую решетку из атомов углерода встраиваются атомы азота и другие элементы. Это влияет на цвет и прозрачность алмаза. С недавних пор мы можем изменять цвет синтетических кристаллов, модифицируя структуру окрашивающих их примесных оптических центров при помощи лазера.

Воздействуя лазерными импульсами на алмазы Imperial Red Diamonds^ТМ с красным оттенком, мы выяснили, что обработка приводит к обесцвечиванию большинства таких атомистических дефектов в местах облучения. Вероятно, атомы азота были «выбиты» излучением или же соединились в более крупные группы, не взаимодействующие с видимым светом. Таким образом мы можем убирать дефекты, повышая прозрачность и качество синтетических кристаллов. Кроме того, лазер дает возможность записать внутри камня систему штрих- или QR-кодов, чтобы с ее помощью контролировать оборот искусственных алмазов. То есть мы опять вернулись к трейсингу алмазов, с которого начали разговор.

В целом современные технологии открывают широчайшие возможности для изменения алмазов. Если классические способы облагораживания драгоценных камней — облучение частицами высоких энергий, нагрев, высокое давление — традиционными методами относительно легко идентифицировать, то в случае применения ноу-хау определить происхождение камней уже затруднительно. Может, действительно, мы стоим на пороге нового технологического этапа в фотонике алмазов?

— Сергей Иванович, что дает вашей группе поддержка Российского научного фонда?

—  Поскольку у нас большой проект со многими задачами, главная сложность заключается в том, чтобы создать компетентную и дружную команду. Благодаря гранту РНФ мы смогли не только привлечь молодое поколение к исследованиям мирового уровня, но и собрать сильных профессионалов из разных областей науки, вести исследования широким фронтом в разных междисциплинарных направлениях. Помимо студентов и молодых ученых лаборатории, в число которых входят высококвалифицированные оптики — выпускники МГТУ им. Н. Э. Баумана, участниками проекта является хорошо известные специалисты алмазной науки: сотрудник геологического факультета МГУ Галина Криулина, представитель компании «Алроса» Олег Ковальчук, наш коллега из ФИАН Роман Хмельницкий. Особо хочу сказать о Викторе Винсе, который работает в компании «Велман». Это гуру алмазной прикладной науки и первопроходец в области модификации свойств алмаза. Также с лабораторией сотрудничают коллеги из ВНИИ «Алмаз», компании ИТЕР и других российских центров, исследующих алмазы. Такая кооперация дает положительный эффект развитой научной среды: когда разные люди исследуют одну и ту же задачу, возникает благоприятная научная среда для обмена мнениями. Ты можешь обсудить с оппонентом свою идею, получить ее квалифицированный анализ.

На средства гранта мы приобрели уникальное дорогостоящее лазерное оборудование отечественного производства, позволяющее ставить и, в перспективе, решать инновационные научные задачи, потенциально лежащие в основе новых технологий обработки алмазов, а, возможно, и других драгоценных камней.

В целом, поддержка Фонда позволяет нам выполнить уникальную программу масштабных фундаментальных и прикладных научных исследований в области лазерных технологий и материаловедения алмазов, заложить основы нового научного центра фотоники алмазов.

https://rscf.ru/news/interview/sergey-kudryashov-lazernyy-pasport-dlya-almazov/

Александр Денисов: В Госдуму собираются внести законопроект о повышении стипендий до уровня МРОТ. И, учитывая статистику, которую привел на встрече с председателем Правительства глава Роспатента Юрий Зубов, мера не только оправданная, но, может быть, даже еще и недостаточная. Вклад в прикладную науку студентов столь внушительный, что стипендии вполне можно рассматривать как самые эффективные инвестиции в развитие страны и науки.

Юрий Зубов, руководитель Федеральной службы по интеллектуальной собственности: Половина всех заявок на изобретения подается сегодня в российских вузах – 46%, что действительно является очень важным индикатором. Важно, что есть задел и стремление бизнеса инвестировать в высокие технологии. Инвестиции в интеллектуальную собственность за последние пять лет выросли в два раза и составили 1 триллион рублей.

Александр Денисов: И мы, безусловно, не голословные. Чуть позже приведем пример, у нас будет на связи такой студент, который, так сказать, ноу-хау свое предложил, и оно внедряется в сельском хозяйстве. Чуть позже.

А сейчас поговорим с экспертом. В студии у нас Николай Николаевич Колачевский, директор Физического института имени Лебедева Российской академии наук, доктор физико-математических наук, член-корреспондент Российской академии наук. Николай Николаевич, здравствуйте.

Николай Колачевский: Здравствуйте.

Александр Денисов: А действительно, можно ли рассматривать стипендию как инвестицию в такую науку, прикладную, фундаментальную, учитывая статистику, которую глава Роспатента привел? 47% изобретений – из вузов.

Николай Колачевский: Действительно, основным мотором развития сегодняшней науки в мире, в том числе и в России, являются студенты и аспиранты, даже больше аспиранты, чем студенты. Это основные такие боевые единицы, которые изобретают, пишут статьи, конечно, под руководством своих научных руководителей. Поэтому, естественно, любая инвестиция в студенческую жизнь в виде стипендий, в виде мер поддержки, конечно, она приведет к усилению этого вопроса.

Есть другая сторона. На самом деле, если посмотреть на статистику, у нас в стране 4 миллиона студентов примерно. Это много. Это примерно 800 тысяч студентов поступают в год. А в секторе исследований и разработок у нас около 350 тысяч научных сотрудников. То есть на самом деле… Ну, это такая пропорция. Можно ее обсуждать, критиковать – что в мире, а что у нас. Ну, у нас вот так вот. То есть примерно 20 тысяч человек в год заходит в этот сектор из вузовской среды в виде аспирантов.

Александр Денисов: 20 тысяч?

Николай Колачевский: 20 тысяч. Поэтому, конечно, это, может быть, 2% от всей студенческой массы, которая входит в сектор исследований и разработок, занимается изобретательством, участвует вообще в научном прогрессе страны. А остальные идут в фирмы. Тоже, кстати, не всегда они там «пропадают», то есть там тоже многие занимаются техническими задачами. Ну, мы все знаем, что у нас высшее образование широкое очень в стране, поэтому, конечно, это такая не целевая поддержка науки, а это скорее широкая поддержка студентов, которую я оцениваю.

Я думаю, что… Ну, учитывая, что у нас государство же очень социально ориентированное… Ну, так получается. Вот по статистике, недавно читал, 33% населения в стране вообще просто живут на меры государственной поддержки, которые существуют. Это где-то половины зарплаты, так скажем. Вот поддерживать фактически не самостоятельные слои населения (а студенты – это не самостоятельные люди еще, они не умеют, ну, особенно на младших курсах, самостоятельно зарабатывать) – это важная задача, а особенно действительно учитывая такой дисбаланс.

Место в общежитии в Москве стоит 10 тысяч рублей. Если у института, у организации нет собственного общежития, то масштаб 10 тысяч рублей как минимум. А стипендия – ну, 2–3 тысячи рублей. Президентская стипендия для аспирантов – 4,5 тысячи рублей. И это президентская стипендия. Стипендия Правительства – 3,5 тысячи. Ну, этот дисбаланс, конечно, присутствует.

Поэтому я понимаю, почему это сейчас обсуждается. И, конечно, на таком внутреннем уровне, будучи тоже, в общем-то, социально ориентированным, я считаю, что это привлечет, конечно, людей к тем задачам, которые сейчас стоят перед страной: десятилетие науки и технологий, увеличение доли молодых ученых. То есть все это оправдано.

Александр Денисов: Да. Но наверняка… Да, кстати, мы можем попросить студентов позвонить нам и рассказать, какая стипендия. Вот предложение повысить до МРОТ, конечно, могло бы вызвать тоже смех, сказали бы: «Ну вот, тоже мне, нашли инвестиции в науку». Сколько там? 13 тысяч? Или…

Николай Колачевский: 16 тысяч.

Александр Денисов: 16, да. Тем не менее, на фоне трех, наверное, уже инвестиция.

Николай Колачевский: Ну, я говорю, здесь смотря с чем сравнивать. Можно же занять такую радикальную позицию, не знаю, как американцы. Ну, на них не надо ориентироваться, но тем не менее такой прецедент есть. Или Европа, которая… До последнего времени в Германии вообще образование высшее было бесплатное, и они этим гордились. Потом они ввели плату – я не помню, что-то около 300 евро то ли в семестр, то ли в год, чтобы ну хотя бы «пустышек» всяких отбросить. У нас обратная ситуация – мы стипендию платим студентам и аспирантам.

Если говорить про науку и про развитие этой истории в целом, то, конечно, тоже сейчас государство много внимания на это обращает. Это целевая поддержка. То есть человек хорошо учится, или в приоритетной области, или какие-то у него достижения личные. Вот таких людей, как в спорте, их же надо поддерживать, их надо по отдельной траектории вести, их надо, так скажем, искать. Вот этот интерес, который может возникнуть на первом курсе, на втором, – как его закрепить? Таких возможностей на самом деле много. Получается, правда, очень широкий спектр. То есть мы уходим от этой социальной истории, опять же, в сторону такую прагматическую немножко, потому что если…

Я знаю много вузов, особенно технических, где студенты на старших курсах, если они участвуют в научных программах, ну, эти 2–3 или 5 тысяч рублей – это не их масштаб. То есть это уже могут быть фактически зарплаты в 100 тысяч рублей, а иногда и выше – в зависимости от того, в каком направлении человек работает. А бывает обратная ситуация: человек старается, учится, особенно в региональном вузе, а ему вот эти 2 тысячи рублей, «и ни в чем себе не отказывай». И вот как правильно баланс здесь выдержать? Это вопрос социальный скорее, чем такой научный.

А в науке, я думаю, механизмы поддержки отличников, выдающихся ребят, которые… Далеко не все же в науку хотят идти. Вот это то, над чем мы должны, наверное, еще больше работать.

Александр Денисов: Да, мы должны над этим работать. Есть впечатление, что… Ну, вопрос суверенитета, безусловно, мы начали решать с обороны, с таких серьезных вопросов, с внешней политики. А культура, образование, наука – они как были отданы на откуп такой либеральной идеологии, что «все-таки мы в одном мире», «ничего страшного, если мы туда-сюда поездим, а может, где-то и останемся», «все равно же мир целый и технологии целые», «если вам нужна технология, мы вам, может быть, дадим», – она нас и довела, ну, до такой проблемы.

Вот мы предыдущую тему обсуждали с самолетами. Все же связано. Это же реально технологическая колония в данный момент, когда мы думаем, что бы нам разобрать, что бы подкрутить.

Николай Колачевский: Да.

Александр Денисов: Вот такое отношение к науке действительно было, что это не суверенитет, а это как бы общий мир? «Ну ради бога, пусть у нас кто-то уедет». Спокойно на это смотрели?

Николай Колачевский: Такое отношение, безусловно, было. Оно даже в некотором смысле, на мой взгляд, культивировалось. То есть это Болонская система. Ну, я думаю, была надежда на какое-то взаимное, опять же… Россия же очень долго пыталась войти в эту мировую обойму стран-лидеров. Большие усилия со стороны руководства прикладывались, что мы, ну, в хорошем смысле хотим дружить, в хорошем смысле; что студенты иностранные будут приезжать к нам учиться, а наши студенты будут по обмену ездить за границу, причем в хорошие университеты.

Это хорошая модель, которая рухнула сегодня, потому что нам сказали, причем это не после 24 февраля, а это еще заранее было: «Ребята, вы нам вообще не интересны. Ваши эти все игры девичьи нам не очень важны. Вот мы, а вот вы. И вот сидите там и делайте то, что мы вам скажем». Это было уже понятно, ну, я бы сказал, несколько лет назад.

Александр Денисов: И вы понимали это?

Николай Колачевский: Да, конечно, конечно. То есть это было понятно. Другой вопрос, что здесь нельзя и замыкаться. То есть вот вопросы культуры, вопросы науки, вопросы… Даже в самые жесткие советские времена, когда читаешь разработчиков нашего ядерного оружия, наших участников атомного проекта, они же довольно много ездили, они общались, они публиковались. То есть это не совсем была такая… Понятно, что они публиковали только ту часть, которая была, так сказать, в открытом доступе, что было осмыслено, но они никогда не выпадали из этого общего некоторого «котла».

И здесь этот баланс мы немножко потеряли, я считаю, просто потеряли. То есть бесконечная открытость, с одной стороны. А с другой стороны, суверенитет, да? То есть здесь надо… И в ту сторону полностью нельзя погружаться. Суверенитет не равно закрытость. Вот это надо понимать, да? И правительство это сейчас понимает, и министр иностранных дел. И с Российской академией наук эти вопросы обсуждаются, потому что Российская академия наук – это такая точка международного кипения всегда была. То есть у нас много иностранных членов, наши коллеги являются членами иностранных академий наук, обмены всякие происходят.

А с другой стороны, приоритетные вопросы, ну по-хорошему, нельзя выпускать, ну, их нельзя из рук выпускать. И вот эти приоритеты… Мы настолько легко раздавали в перестроечное время. Фонд Сороса поучаствовал, всякие гранты. То есть фактически целевым образом уничтожалась прикладная наука, оборонка, оборонная наука.

Александр Денисов: Целевым даже образом?

Николай Колачевский: Фактически. Ну, грантовая система – это же фактически целевые задачи были поставлены фондом Сороса.

Александр Денисов: Именно разрушить?

Николай Колачевский: Ну а как это понимать, коллеги? Вот грант как был устроен? «Вы прекращаете заниматься разработками в чувствительных областях, в области ОПК, а начинаете заниматься, ну, какой-то довольно бессмысленной гражданской деятельностью, абстрактными фундаментальными исследованиями. Мы вам за это заплатим 300 долларов в месяц». Ну, так было. И это была система. Вот фонд Сороса в России работал именно так. Ты получаешь звездочку профессора соросовского.

И дальше человек или поколение людей, оно в течение трех-четырех-пяти лет, ну, уходило из этой области, теряло чувство… в некотором смысле дисквалифицировалось. Хотя имидж был такой, что мы интегрируемся, мы погружаемся в мировую науку, вот у нас открытые публикации получаются. То есть этот баланс был, на мой взгляд, утерян – не безвозвратно, слава богу, но процесс шел.

Александр Денисов: Николай Николаевич, студент как раз у нас, студентка Юлия из Москвы дозвонилась. Юлия, добрый день.

Зритель: Здравствуйте.

Александр Денисов: Здравствуйте.

Зритель: Меня зовут Юлия. Я студентка четвертого курса Финансового университета при Правительстве. Вот хотела рассказать о наших стипендиях. На все хватает. Обычная государственная стипендия у нас примерно 2 100. Я как отличница получаю 3 тысячи примерно каждый месяц. И этого хватает, наверное, на обеды. У нас комплексный обед в университете стоит примерно 180 рублей. И, наверное, примерно на месяц этого может хватить. Но уже на транспорт этого мне не хватает.

Александр Денисов: Так у студентов же бесплатный проезд, там получаешь карточку. Или я путаю что-то?

Зритель: У нас есть «Социальная карта москвича», она в том числе на льготный проезд, но все равно стоит примерно 400 рублей в месяц на метро. А я живу в Подмосковье, поэтому я еще трачу на автобус, а тут уже льгот для меня нет.

Александр Денисов: Юлия, то есть повышение до уровня МРОТ (мы тут вежливо так помалкивали – мол, хотелось бы побольше), в принципе, было бы, как говорится, прикольным, учитывая 3 тысячи, да?

Зритель: Ну конечно, было бы замечательно. Не пришлось бы постоянно просить у родителей. А у некоторых наших одногруппников родители живут в регионах, они не могут спонсировать постоянно своих детей. Приходится подрабатывать. Но у нас не сильно поощряют подработки во время учебы.

Александр Денисов: Юлия, а вы наукой планируете заниматься? Или, так сказать, в бизнес рванете, все-таки учитывая вуз? Или в управление?

Зритель: Ну, я бы хотела пойти дальше, в магистратуру, в аспирантуру.

Александр Денисов: Понятно, понятно. А вы подрабатываете или нет?

Зритель: Да.

Александр Денисов: Кем?

Зритель: Я работаю в своем университете.

Александр Денисов: Где? Еще раз.

Николай Колачевский: В своем университете.

Александр Денисов: А, в своем университете.

Зритель: Работаю в своем университете, да.

Александр Денисов: А кем?

Зритель: Я работаю в отделе маркетинга, помогаю продвигать наш университет.

Александр Денисов: Понятно, понятно. Юлия, ну что же, желаем вам успеха и в науке, и в карьере.

Зритель: Спасибо.

Александр Денисов: Чувствуется, что человек такой вдумчивый, серьезный. Спасибо. Юлия у нас была, студентка из Финансовой академии при Правительстве.

Николай Николаевич, ну да, действительно, и подрабатывают в вузе. По-моему, раньше такого не было. Я в МГУ учился.

Николай Колачевский: Ну, на самом деле, конечно, студентам денег всегда не хватало, да?

Александр Денисов: Да никому не хватает, Николай Николаевич.

Николай Колачевский: Да и сейчас не хватает. Ну, в наше время были стройотряды, когда студенты летом подрабатывали. Есть эти фантастические истории, которые все передают из рук в руки, что вагоны разгружали все.

Ну, честно сказать, на мой взгляд, сейчас, если человек действительно хочет хорошо учиться и глубоко погружаться в те сложные, в общем-то, предметы, которые требуются и для самолетостроения, и для атомного строения, много на это сил и времени надо тратить. Какая разгрузка вагонов, или продажа сотовых телефонов, или работа курьером? Это почти невозможно, почти невозможно. Поэтому я думаю, что в Госдуме и в Правительстве это понимают, и они, конечно, пытаются здесь найти какой-то вариант, чтобы люди, которые действительно увлеченно хотят учиться, на младших курсах…

Ну, я просто себя помню. У меня не было времени ни на что. Я Московский физико-технический институт заканчивал. Это очень сложная программа, насыщенная – физика, техника. И даже мысли о том, чтобы искать подработку дополнительную, не было чисто по времени. У меня в неделе не было трех часов, ну, если ты хочешь хорошо учиться, чтобы оторваться.

Поэтому вот эти инструменты финансовой поддержки, конечно, они нужны, а особенно… У нас же страна очень большая. Люди приезжают из регионов. Финансовая ситуация в семьях может быть далеко не самой радужной. Конечно, все стараются друг другу помочь. Ну, если говорить про мой институт… То есть я не занимаюсь высшим образованием, ну, кроме аспирантуры, мы занимаемся только… но у нас есть базовая кафедра, мы взаимодействуем с МГУ, с МФТИ, с МИФИ. И мы ряду студентов доплачиваем, особенно на младших курсах, просто за хорошую успеваемость, ну, примерно по 10 тысяч.

Александр Денисов: Ого!

Николай Колачевский: То есть у нас есть такая программа, где мы из тех доходов, которые институт имеет, мы примерно 20 человека по 10 тысяч в месяц, чтобы они к нам – ну как сказать? – привыкали, что ли, чтобы их поддержать. Ну, студент же – человек вольный. Он же, так скажем, может уйти, может прийти. Но если говорить про Сколково, про Высшую школу экономики, есть богатые организации, которые еще лучше поддерживают.

Александр Денисов: Вышка богатая, да?

Николай Колачевский: Вышка достаточно богатая. Ну, у них там достаточно большой дополнительный ресурс. Ну, доходит иногда эта поддержка до 50 тысяч – ну, в зависимости от организации. Не всем, не поголовно, но вот неким выделенным, так скажем. Ну, масштаб там – несколько десятков студентов, может быть. Поэтому это происходит.

Александр Денисов: Николай Николаевич, у нас как раз на связи Владислав Диков, студент инженерного факультета Ульяновского государственного аграрного университета, член Молодежного совета Всероссийского общества изобретателей и рационализаторов. Владислав, добрый день.

Владислав Диков: Добрый день.

Александр Денисов: Здравствуйте. Владислав, рады вас видеть. Вот мы как раз начали эфир: глава Роспатента Зубов сказал, что 47% регистрируемых изобретений – из вузов. Ну, наверняка и ваше изобретение тоже там зарегистрировано. Расскажите о нем. На каком курсе вы придумали? И что придумали? Как это было? Любопытно.

Владислав Диков: Ну, начал я заниматься наукой с первого курса. Мне мой научный руководитель Вячеслав Евгеньевич Прошин предложил заниматься разработкой почвообрабатывающего катка. Предложил, мы разработали конструкцию, запатентовали и провели исследования.

Александр Денисов: А каток этот для чего нужен? То есть это как каток при укладке асфальта, то есть в сельском хозяйстве? Ну, грубо говоря.

Владислав Диков: Ну да. Почвообрабатывающий каток предназначен для обработки после посевов и до посевов. Его главная задача – создание оптимальной плотности и структуры почвы, чтобы не переуплотнить почву и недоуплотнить, создать оптимальные комки почвы для посева.

Александр Денисов: Да, я видел кадры. Каток этот не очень тяжелый, с такими какими-то то ли «шишками», да-да-да.

Владислав Диков: Да. Весит 120 килограмм. А аналоги, которые серийно производятся, весят более 300 килограммов.

Александр Денисов: А почему без вашего катка в сельском хозяйстве ну никуда?

Владислав Диков: Ну, во-первых, он повышает урожайность. Только за счет прикатывания моим катком повышается урожайность на 30%. Например, с 80 гектаров сои мы получаем прирост урожайности (ну, если в деньгах судить), около 1 миллиона 400 тысяч. С 80 гектаров всего лишь.

Александр Денисов: Это соя. А еще каких культур повышаете урожайность?

Владислав Диков: Еще мы провели исследование на ячмене, и там тоже прирост урожайности составляет около 400 тысяч.

Александр Денисов: А это ваше хозяйство при вузе или уже, так сказать, пошло-поехало по стране?

Владислав Диков: Нет, мы проводим только исследования на опытных полях нашего вуза. Хотим, чтобы какое-нибудь предприятие произвело хотя бы в единичном комплекте этот каток и на своих полях обкатало его.

Александр Денисов: А что же фермеры и агрохолдинги думают себе?

Владислав Диков: А им надо уже готовый вариант, полностью рабочий момент. А у нас всего лишь только прототип.

Александр Денисов: Но все впереди у вас? Перспективы видны?

Владислав Диков: Ну, общество ВОИР помогает нам, продвигает наш каток.

Александр Денисов: Понятно. Владислав, я знаю, что вы не единственный. Еще тоже студент из вашего вуза придумал такую сушилку для зерна, чтобы не возить это на элеваторы далеко, она такая компактная, ее можно применять даже в небольших хозяйствах. Зерно не гниет, даже если в непогоду его сняли, то все будет в порядке. У вас вот эти изобретения в вузе как на поток-то поставили? Или народ у вас весь сплошь талантливый? Или кто-то у вас там вдохновляет так хорошо?

Владислав Диков: Ну, есть и руководители. Например, зав. кафедрой Курдюмов Владимир Иванович, который курирует все эти патенты, изобретения, которые мы создаем. А так, ну, хочется изобретать и создавать что-то новое, улучшать предыдущие разработки. Так мы постепенно создаем что-то новое.

Александр Денисов: Николай Николаевич, вопросы есть у вас к студенту?

Николай Колачевский: Ну, на самом деле, во-первых, поздравляю, потому что заниматься изобретательством – это очень интересно. И второе – хочу очень поддержать, потому что буквально сегодня на Президиуме РАН обсуждалось, что урожай пшеницы в этом году был в основном из сортов-то отечественных, это в Сибирском федеральном округе. Поэтому вот эти технологии, которые сопутствуют агрокомплексу, они сейчас чрезвычайно важны. Ну и по детскому питанию. Другой вопрос, что путь очень длинный от изобретения до внедрения.

Александр Денисов: Длинный?

Николай Колачевский: Всегда длинный. Поэтому не разочаровывайтесь, боритесь за свои изобретения. Это мое пожелание. Изобретайте дальше!

Александр Денисов: Владислав, мы рассматривали, разговор начали со стипендии как такой некой инвестиции в науку. В Думе предлагают поднять до уровня МРОТ. Как рассматриваете, во-первых, такой уровень? А во-вторых, действительно ли это серьезная поддержка? И в науке больше будет молодых ребят?

Владислав Диков: Ну, я, конечно, за поднятие стипендии, потому что не хватает, не хватает стипендии. Например, мне, чтобы доехать из города до вуза, в месяц, я посчитал, уходит около 5 тысяч на это только, на проезд один.

Николай Колачевский: Владислав, а можно вопрос тоже задать? Вот вы изобрели. Вы, наверное, зарегистрировали либо полезную модель, либо изобретение.

Владислав Диков: Изобретение.

Николай Колачевский: Изобретение. Вы какой-то, так скажем, бонус, наверное, получили? Или вы в каком-то гранте участвуете? Или это пока у вас в таком инициативном порядке? То есть как-то это повлияло на ваше финансовое состояние?

Владислав Диков: У нас в вузе есть повышенные стипендии. Я прохожу на повышенную стипендию по науке. То есть мы зарабатываем баллы патентами, статьи пишем. И за баллы доплачивает вуз как повышенную стипендию.

Александр Денисов: И какая она у вас?

Владислав Диков: Повышенная стипендия составляет около 10 тысяч.

Александр Денисов: 10 тысяч. А вы ездите? То есть не в Ульяновске живешь, Владислав?

Владислав Диков: Ну, я живу в Ульяновске, а вуз находится за городом, в 15 минутах езды, если машиной.

Александр Денисов: Ну понятно, в пригороде. Там же и хозяйство все ваше, да?

Владислав Диков: Да-да.

Александр Денисов: Владислав, спасибо большое.

Николай Колачевский: Спасибо.

Александр Денисов: Наверняка будем вас еще выводить в эфир. Очень интересно! Потому что пример молодого ученого, во-первых, он позитивный, привлекательный. Наверняка и другие ребята тоже задумаются. Надо в науке тоже действовать.

Спасибо. Владислав Диков, студент инженерного факультета Ульяновского государственного аграрного университета, был у нас на связи.

Николай Николаевич, может быть, такой четкой взаимосвязи и нет. И слава богу, раз так ребята не рассуждают: «Ну вот, у меня стипендия маленькая – в науку я не пошел». И хорошо, что нет такой четкой корреляции. Безусловно, стипендия должна быть, мы не спорим.

Николай Колачевский: Стипендия – это немножко отдельная история.

Александр Денисов: Да-да.

Николай Колачевский: Увлеченные ребята, увлеченные руководители – это же очень похоже в какой-то степени… Я всегда привожу аналогию между спортом и наукой, есть что-то общее, потому что в спорте обязательно нужен тренер, и тренер должен быть хороший. Вот эта связь ученика и учителя в спорте – она длинная на самом деле.

Александр Денисов: А Владислав, кстати, упоминал преподавателей.

Николай Колачевский: Да, конечно. Это же инициатива его руководителя, да. И сейчас, я смотрю, в московских школах, я думаю, и в региональных школах уже десятый-одиннадцатый класс – надо сделать свой проект. Ты можешь делать проект с учителем, может делать проект с каким-то внешним человеком. Можно и с родителем на самом деле, но можно и прийти в какую-нибудь организацию, в вуз или в техническую организацию либо IT и что-то там сделать. Поэтому мы сейчас в эту сторону, ну, идем очень активно, стараемся.

Но это не большой процент людей. Все равно, я говорю, если статистически взять, то хорошо, если 2% студентов потом ну не то чтобы даже остаются в науке, но они хотя бы поучаствуют. Это неплохо, да, потому что это такая специфическая область.

Другой вопрос, что у нас дичайший дефицит технических специалистов, причем высокой квалификации. Станки стали сложные, приборы стали сложные, диагностика стала очень сложной. Те же самые самолетные двигатели, материалы. Это не получается уже просто к домне подойти, металла налил – и все. Нет, это действительно нужно серьезное высшее образование.

Опять же, некоторая сложность в высшем образовании, что процент людей, которые по специальности продолжают работать, ну, мягко скажем, небольшой. Ну, он около… Я помню, не больше 20% на самом деле. Не больше.

Александр Денисов: Николай Николаевич, спасибо большое вам за разговор. Интересно! Видите, и про студентов поговорили, и со студентами поговорили.

Николай Колачевский: Очень рад.

Александр Денисов: Мы с вами регулярно обсуждаем популяризацию науки. Вот и результаты как раз и вашей тоже деятельности, ну и нашей скромной помощи.

Тему мы обсуждали с Николаем Николаевичем Колачевским, директором Физического института имени Лебедева Российской академии наук, доктором физико-математических наук, членом-корреспондентом РАН.

Спасибо, что были с нами. С нами работали также переводчики Маргарита Старцева и Мария Зизина. Пока! Увидимся завтра.

https://otr-online.ru/programmy/segodnya-v-rossii/nikolay-kolachevskiy-deystvitelno-osnovnym-motorom-razvitiya-segodnyashney-nauki-v-mire-i-v-rossii-v-tom-chisle-yavlyayutsya-studenty-i-aspiranty-66019.html